Лариса Романовская 

_______________________________________________________________________________
У нового шкафа все полки были пустые, а за самой большой дверью пряталось эхо. Винтик зашел и проверил. Потом высунулся наружу:
— В шкафу — отдельная комната!
— В ней будут жить куртки, — строго сказала мама. И добавила еще строже: — Вить, что у тебя на завтра с уроками?
— Ну, их задали…
Витьке не хотелось вылезать. В комнате было громко, ярко. И домашка по трем предметам.
Мама говорила, что Винтику не повезло. Когда она и папа были маленькие, электронных дневников еще не изобрели, можно было соврать, что ничего на завтра не задали. Или сказать, что дневник в школе остался. А теперь все есть в интернете — и задания, и оценки, и замечания…
— Тут написано «поведение — неуд». Вить, за что?
Винтик ничего не успел объяснить. Мама разговаривала уже не с ним.
— Господи, ну за что мне сын-балбес?
Маме никто не ответил. Винтик был в шкафу, а папа — на работе.
— Витя, за что замечание? Ты опоздал? Подрался? Тетрадь дома забыл?
Винтик сидел в новенькой незнакомой темноте. Тут было спокойно и не тесно. Он мог вытянуть ноги. Или даже лечь на дно шкафа. Еще тут был кусок пленки с пупырышками, не очень большой.
— Витя, я с кем сейчас разговариваю?
Винтик щелкнул пупырышком. Жалко, что мастер, который собирал шкаф, забрал с собой остальную пленку.
— Ты там уснул?
Винтик подумал: в шкафу много места. Одеяло точно влезет. И две подушки.
Мама подошла к шкафу. Винтик испугался, что мама дверь откроет. Но она постучалась:
— Есть кто дома?
А потом сразу же все испортила:
— Тебе уроков задали выше ушей. А ты как маленький, в домик играешь.
Винтик не играл. В шкафу и без того было хорошо.
— Вить, ну ты хоть объясни, что случилось?
Он приоткрыл дверцу шкафа:
— Понимаешь, мама: на один подоконник может влезть семь рюкзаков. А восьмой — точно не влезет. Мы с Серым и Яриком проверили.
— На уроке?
— Нет, на продленке. Мы взяли рюкзаки, положили на подоконник. Один рюкзак был расстегнутый. Из него все посыпалось. Мам, ты не перебивай. Я уже знаю — это был неудачный опыт. Поэтому нам и написали: «поведение — неудачное». Мам, мы в следующий раз рюкзаки проверим. Все будет удачно.
Мама молчала. Винтик высунул голову из шкафа, уточнил — мама улыбалась.
— Вить, то есть, ты считаешь, что «неуд» — значит «неудачное»?
— Ну а какое еще? «Неудобное», что ли?
Мама не ответила. Наверное, неуд — все-таки «неудобное». Неудобно таскать через весь класс расстегнутый рюкзак. Тем более, чужой и без спроса.
— Витька, «неуд» — это когда поведение «неудоле…» «неудовре…», «не-у-до-вле-тво-ри-тель-но-е»! Ой, ну фиг с тобой, неудобное — это тоже правильно. То есть, неправильно.
Винтик высунулся из шкафа по плечи, потом по пояс. Вышел наружу — на четвереньках. К левой коленке прилипла пленка с пупырышками. Уже вся лопнутая.
Мама не сердилась. Снаружи было почти как в шкафу.
— Мам, ты только не говори, что уроки надо делать прямо сейчас, ладно? Пусть мне еще одну минуту будет хорошо?
Мама смотрела в интернет-дневник. Там была тройка по русскому.
— Вить, а в шкафу хорошо?
— Если хочешь — сама проверь.
— Витька, давай так. Пока ты пишешь прописи, я буду сидеть в шкафу. Чтобы не ругаться. А когда ты будешь делать чтение, можешь сам туда залезть. Я тебе фонарик дам.
— Честно? — Винтик немного не поверил.
— Честное пионерское! — сказала мама уже из шкафа: — Ух ты, а я целиком влезла! Вить, тут еще пленка нашлась, тебе оставить?
— Конечно оставить! А я тебе печенье могу оставить. Нам на обед давали. Только оно треснутое. Это мой рюкзак был восьмым и всех повалил.
— А я сразу догадалась!
Печенье было сильно треснутым, зато с изюмом. Мама поджала ноги, подождала, когда дверца захлопнется. Потом она закрыла глаза, щелкнула на пленке два пузыря и решила: жить в шкафу — это очень удачное поведение. И удобное тоже.