Александра Болгова
________________________________________________________________________________
Дорогие друзья!
Приглашаю вас в небольшое путешествие по миру пустынной Аризоны, который ярко и разнообразно представлен в музее Arizona-Sonora Desert Museum.
Надевайте на голову что-нибудь от солнца, запаситесь темными очками, возьмите побольше холодной воды и обуйтесь в удобную, лучше высокую обувь.
Итак, в последний раз мы были в этом музее в апреле 2014 года, то есть, почти 2,5 года назад.
Хотя мне тогда очень хотелось поснимать побольше-побольше цветущих кактусов, а детям — увидеть местных пустынных зверюшек, посещение было не очень длительным.
Нам было жарко, жарко как тепло — и ярко как избыток солнечного света по глазам, нам все время хотелось пить, и нам было очень трудно ходить вверх-вниз по каменистым неровным пыльным дорожкам.
Поэтому дальше первого кольца мы в тот раз не продвинулись.
И в этот раз я предполагала, что длительной прогулки не получится…
Мы ехали, в основном, поглядеть на выставку скатов-хвостоколов, которых внезапно привезли в наши гребеня.
Подруга меня заманила, сказав, что скатов дают гладить прямо в воде и что их вот-вот могут увезти в теплые края, если тут начнутся ночные заморозки.
Ну ладно, подумала я, скаты в пустыне — оно того стоит, потом дойдем до выхода, там аквариумы, магазинчик сувениров — и поедем домой.
Однако, я не оценила, что последние 1,5 года мои дети 2/3 времени проводили на улице, в этой самой Аризонии — они давно привыкли к жаре и яркому свету. Да и я тоже — как оказалось, все познается в сравнении.
Они вовсю носят ковбойские сапоги и умеют ловко и с удовольствием прыгать по пыльным камням пустыни-кустыни, и не обязательно даже по дорожкам.
Они знают, что везде с собой надо носить воду, им даже гордо тащить с собой разноцветные баклажки, и постоянно пополнять их в фонтанчиках, короче, дети-то акклиматизировались!
Поэтому, когда мы вышли от скатов, которые оказались действительно восхитительно шелковисто-резиновыми на ощупь, и при этом живыми и шустрыми, дети не только не ныли «хочу домой», но и тянули меня вперед на подвиги вшестером, не скрывая нетерпения.
Соня и Полина открыли карты, вспомнив, что они уже умеют читать, и наметили маршрут:
— Мы пойдем вот сюда к козлам, потом сюда к бобрам, потом к койотам, к хавелинам (диким кабанам), к цапле, к луговым собачкам, затем к оленям, медведям, пумам, волкам и лисам, а еще заглянем сюда, сюда и сюда — короче, везде!!
Я еще была полна пессимизма, поэтому ответила неопределенно, в духе «Ну-ну, поглядим…»
И мы двинулись.
Сперва мы нашли ближние вольеры с горными баранами.
Потом к бобрам, выдрам и рыбам, где можно смотреть на пруд сверху, а можно зайти снизу и даже повключать свет в норах у бобров и выдр.
Младшие носились от окна к окну и засыпали меня вопросами. Это кто, что он ест, а рыбы зачем, а зачем у рыбы нос?
Затем настал через серой лисы, рысей и дикобраза.
Вы дикобраза видите?
А он там есть!
По пути оттуда мы внимательно осмотрели омелу с ягодками.
На мостике через сухой ручей была бронзовая композиция: путь развития лягушки, от мамы-папы на одной стороне, через кучку икры, головастиков, крупных головастов с лапками — и к хвостатому лягушонку на другой стороне мостика.
Все объёмное, можно трогать.
В это время туристы стягивались к точке запуска сапсанов.
Экскурсовод объяснял, что это самая быстрая в мире хищная птица, и что не бойтесь, если она будет пикировать прямо над головами публики — это она свою территорию защищает так.
Сапсан был прекрасен, но трудно различим в ярком небе, камера его еще ловила, а вот дети взглядом — с трудом, поэтому мы ушли оттуда.
Полюбовались кактусами, кактусами, кактусищами, с дуплами, с гнездами, самых разных форм.
И решили подкрепиться мороженым.
Как-то внутренне я была готова к тому, что на этом мы из музея двинемся на выход.
Но нет!
На заправке мороженым мои энерджайзеры зашустрили пуще прежнего и потащили меня на кольцо.
И было нам все: любопытные луговые собачки (смотрите, дети в шляпах, дети в шляпах!), цапля, стервятники, змеи, пауки, совы, дорожный бегун и лягушечки, почему-то очень умилившие всех детей.
Были койоты — бронзовые для обнимания и живые, очень надменно скользившие за сеткой вольера по своим делам.
В этом месте мне пришлось сменить объектив на телевик, потому что вольеры огромные, максимально естественные — огороженные сеткой участки пустыни.
Были хавелины (вредители!) с гордой надписью «Мы не свиньи», креозотовые кусты, олень, голубая сойка и пума.
Пума лежала прямо возле стекла и вылизывалась.
Снимать ее было сложно, так как предзакатное солнце бликовало на стекле во всю.
Но затем пума увидела тройнях, бросила вылизываться и стала облизываться.
Честно говоря, ее взгляды на моих детей будили во мне отнюдь не гринписовские мысли — она явно примеривалась, не удастся ли отбить от стада хотя бы одного, а я осматривалась на предмет дубины или камня потяжелее — на всякий случай.
А Лина любовалась грацией пумы, просто млела.
Большая, очень большая кошка!
После пумы мы выбрели к уголку юного археолога, где порасчищали скелеты динозавров и их каменные следы, потрогали кости и примерили на себя защитные маски.
Затем мы начали осмотр геологической выставки, где по витринам было разложено огромное множество местных минералов, и я уже решила, что это все, но оказалось, что можно пойти вглубь, и там выстроена очень достоверная имитация пещеры со сталактитами и сталагмитами, а когда переходишь через ручеек, внезапно вверх от коридора ведет узкая щель.
Честно говоря, залезая в нее, я все ждала, что нас кто-нибудь окликнет и попросит не лазить внутрь экспозиции, но добравшись до первого верхнего зала, я поняла, что это так и задумано.
Узкий лаз, тускло освещенные пещеры с сосульками, кристаллами и водопадами, снова узкие ходы (в одном у меня рюкзак камеры застрял, пришлось снять).
Почти темно — на фото я вытягивала свет редактором.
Полдороги назад дети спрашивали, придем ли мы сюда еще — с фонариками.
Потом мы вынесли магазин сувениров, где оказались все виденные нами зверюхи в плюшевом виде по относительно приличным для таких мест деньгам.
До закрытия парка мы еще успели пообедать своими припасами, поэтому все были благодушны и довольны жизнью.
На обратном пути я слышу — Лина и Соня играют на заднем сидении с новыми пушистиками.
У Лины койотик, у Сони — волчонок.
Лина, визгливо-сердитым мультяшным голосом:
— И ты не суй свой серый нос в наши койотовские дела, понял?
Соня, таким же голосом, только пониже:
— Хочу и сую, рыжий, я же волк, куда тебе со мной равняться!
Вмешалась матеря, чисто по-взрослому:
— Э-э… девочки, а может лучше они у вас будут дружить?
— Ма-ам, — терпеливо, как маленькой, пояснила мне Соня, — Это в конце они подружатся, а сейчас у нас только начало. Они встретились в пустыне и поссорились, ну как два мальчика!
Спасибо всем, кто не пожалел времени, сбивал с нами ноги, пил вкусную воду и дышал запахом осенней пустыни.
До новых встреч в эфире!
Архивный пароход 