Миранда
Информационный конфликт между Россией и Америкой — дело давнее. Настолько давнее, что, когда в 91-м году наступила полная и окончательная… нет-нет, относительная свобода печати, а в Россию начали сами по себе приезжать люди, которые понятия не имели, как в России говорят об Америке — молодые и пожилые туристы, предприимчивые бизнесмены, ушлые проповедники и просто путешественники — они были сильно удивлены тем, что пишут в газетах и слышат, когда разговаривают с такими же «простыми жителями» из России.
Как правило, это был житель большого города — просто так путешественник из Америки в глубинку не поедет, а если и поедет, то уже подготовленным. Житель большого города часто принимал иностранца со всем радушием — выставлял на стол выпивку и закуску, включал музыку, а где-то в середине ночи, с трудом и путаясь в языке предполагаемого противника, мог спросить — «а зачем вы хотели нас завоевать и придумали план Даллеса?»
В тяжелых случаях за этим следовали вопросы, почему США все измеряет деньгами (прекрасный вопрос для американского, к примеру, коммуниста, наконец прибывшего в страну своей мечты, пусть и после развала), зачем Америке столько ракет и почему США пытается унизить гордых русских людей гуманитарной помощью.
Такое в основном высказывали люди постарше.
В комплект «собственной советской гордости» у них обычно входило умение ругать молодежь за то, что она свободно общается с этими вредными иностранцами, понятие о том, что уровень образования в Америке — самый плохой в мире, а также — употребление замечательных слов «мировой жандарм».
«Валить» было ужасным поступком. Самое страшное дело было — утечка мозгов. Журнал «Столица» уже в 95 году описывал быт «сваливших» в Америку людей с чувством глубокой жалости — в большой статье об этом описывались бедные музыканты, которым вместо сидения в оркестре строго по профессии приходится, подумать только, перебирать грибы на какой-то тупой работе, и девушки, мечтательно глядящие на Манхэттен и видящие в нем Тверскую. Все подводило к мысли, что слова «зато я свободен» — это какая-то жалкая отмазка. Свободен, выучил английский и нашел страну по душе — это как-то не круто. Любой русский человек, раз уж эмигрировал, просто обязан навести везде шороху и стать мировой звездой, чтобы всем им показать — а раз не вышло, то сидеть и не чирикать. И вообще, уехал — молчи. Что ты делаешь в расположении предполагаемого противника?..
Американская пропаганда еще до 80-х отличалась похожим размахом, разве что без фразы «уехал-молчи». Через пару десятков лет совершенно свободно приехавшие в Америку потомки любителей спрашивать незнакомых людей о подробностях плана Даллеса с удивлением узнавали, что их собеседника в юном возрасте (через 10 лет после Карибского кризиса) учили прятаться под парту на уроке, чтобы по голове не попало русской ракетой. Эти «русские ракеты» были чуть ли не везде. Шпионские фильмы и книжки воспевали героев, сражавшихся с русской разведкой. Слушатель кивал и рассказывал в ответ, как его мама и папа зачитывались этими же книжками и засматривались фильмами, таская их домой тайком от родителей и бегая на сеансы в видеосалоны. Собеседник удивлялся. Нет, это не кончалось дружным обсуждением плана Даллеса или братанием по поводу ужасных порядков в обеих странах.
Это кончалось раз и навсегда усвоенным недоверием к любой пропаганде, поданной под соусом псевдопатриотизма.
Действительно, что поделать. Если со всех сторон твердят о том, что кто-то хочет тебя убить — рано или поздно ты этому поверишь и начнешь на всякий случай примерять костюм химзащиты. Согласно тому, что видит в интернете обычный русский пользователь, неосторожно прочитавший какую-нибудь Ленту.ру, вот-вот начнется третья мировая, ядерная, причем начнется сразу между США и РФ. Во всем остальном мире кризис, голод, наводнения, землетрясения и ураганы. На этом фоне совершенно пропадает война с ближайшим соседом, нехватка лекарств и закручивание гаек до состояния полного шариата. Список заголовков впечатляет — «Америка разместила базу там-то», «Европа гибнет от мигрантов», «Французские военные корабли в Черном море»… Не больше ни меньше, как кругом враги.
Тем временем в Америке вовсю идут предвыборные дебаты (тоже прекрасный способ отвлечь население от внутренних проблем и сирийской войны, но хоть не рассказывают про врагов и третью мировую). У всех свои дела в масштабах общей политики. Англия окончательно вспомнила о том, что она Великая островная Британия, и решила, что у нее с Европой Брексит, Украина готовится в Европу, Турция подписала с Россией соглашение о «Турецком потоке». Где-то в стороне обделывают свои нефтяные дела Арабские Эмираты. ИГИЛ разносит все, до чего дотянулся. В кинотеатрах Кремниевой долины идет фильм под названием «Сноуден». Остальное редко и по телевизору.
Разница между русскими сайтами и всеми остальными для человека, который уже способен оценить новости хотя бы на двух языках — в том, чего они не говорят. Русский читатель вынужден узнавать новости, которые его интересуют, читая избранное в социальной сети и думая, надолго ли это. Американский — читая оппозиционные источники. Русский читатель уже лет пять как уверен, что в мире скоро случится глобальная катастрофа — рванет Йеллоустон, ураган Мэтью дойдет пешком до Владивостока, белоленточники устроят большой Майдан в центре Москвы, от солнца оторвется кусок, и только Россия останется в центре всего этого ужаса целой и невредимой, потому что заранее готовилась жить плохо. Плохо — это хорошо. Случилось наблюдать несколько лет назад, как один из известных блоггеров устраивал в своем «живом журнале» обсуждение на тему того, кто выживает после ядерного удара по большим городам. Всех, кто писал о помощи другим, объединении в группы и лечении раненых, автор поста заклеймил, как слабых духом — они не выживут, потому что слишком добрые.
Это случалось время от времени — еще тогда, когда было закручено меньше гаек. Чаплин знал, что говорил, когда рассказывал своей пастве, что мирные времена расслабляют и хорошую жизнь любить грешно. Мы, конечно, выживем где угодно. Тягу к апокалипсису не пропьешь.
Когда в ответ на русскую пропаганду конца света неизбежно развернется американская — просто по наработанной привычке, не потерянной за несколько десятков лет — она будет давить не на привычку ждать конца света, а на привычку к хорошей жизни. Вот у тебя, друг, есть мечта. А еще семья и дети. И эту мечту хотят отнять.
А дальше, если пропаганда затянется еще на пару десятилетий, все, кто будет в ней уверен, опять полезут прятаться под парты.
Собственно, будут говорить такие же смешные и страшные вещи. И не поверить этому будет сложно.
Под парты не полезут только те, кто уже успел поговорить, сравнить и даже посмеяться в мирное время. Смеяться, конечно, в этом случае сложно — над чем тут посмеешься? Просто рассказы о том, что все вокруг враги, никогда не бывают полезны.
Пропаганда — это сила. У нас уже есть пример войны с Украиной и прочие интересные вещи — например, привычка не замечать то, что происходит у нас под носом. Почему-то мало кто помнит количество участников протестов на Болотной и то, что они были мирными. Мало кто помнит события 2011 года. Очень мало кто вообще заметил события 2008 года в Грузии, все помнят только то, как Саакашвили съел галстук в прямом эфире. Ха-ха.
Если бы не остатки иммунитета — мы бы не лазали по сайтам и не звонили знакомым, выясняя, что там в Украине, а хихикали бы над «смешными укропами», стакнувшимися с жадной Америкой, от которых Крым убежал прямо в руки законному хозяину. Уважали бы Путина. А живи вы в Америке, то голосовали бы за подсадную утку-Трампа в надежде «приструнить нелегалов» или, наоборот, верили бы в то, что оба кандидата в президенты Америки — честные люди.
Почти 25 лет свободы — это не самая надежная прививка против пропаганды. Изо всех впечатлений самым надежным останется тот первый момент, когда ты любовался удивленным выражением лица соседа, узнавшего, что его язык — «язык предполагаемого противника» для восемнадцатилетней девушки, только что поступившей в колледж и ни разу не державшей в руках автомата. Весь имперский пафос в этот момент пропадает — сосед в детстве тоже не сомневался, что Хиросима была взорвана правильно, а самые нормальные люди — это ветераны Вьетнама.
Тут ты понимаешь, что в чем разница. Разница оказалась в том, что у соседа по дороге на работу — памятный щит на станции Танфоран, где написано, что интернирование японцев во время Второй мировой было преступлением, и он все давно знает про Вьетнам. Его президент взял привычку извиняться перед японцами за Хиросиму. А у тебя на родине до этого не дошло, потому что ничего такого завести как-то не успели и покатились обратно. И, возможно, ты и сам когда-то считал, что за все, что меньше Хиросимы, извиняться смешно.
Всего-то и надо было — выключить большую часть пропаганды на пару десятков лет.
Зато скоро мы сможем пользоваться лучшим средством от пропаганды — сравнивать примеры. Чем ее больше, тем жирнее примеры. Главное, чтобы всегда был второй человек, которому рассказывали примерно то же самое, только с другой стороны.
Так что вся надежда — на остатки иммунитета, которые приходится укреплять.
Архивный пароход 