«В Сан-Франциско полно того, что можно назвать достопримечательностями» — говорил один знаменитый писатель. «Можно назвать» — потому что исторические места не отгорожены от обычной жизни. Знаменитые лестницы, туристические трамваи, башня Телеграф-Хилл, дворец искусств и башня с часами — везде можно побывать и на все полюбоваться, потрогать руками, а то и залезть внутрь.
Sutro Baths — всем открытые развалины, которые уже давным-давно стоят, как есть. 26 июня 1966 года здесь случился один из самых известных пожаров в истории города.
Так выглядело место, построенное для увеселения отдыхающих человеком, который хотел, чтобы радости “избранных” были доступны всем.
На бетонных развалинах купален Сатро любят фотографироваться молодожены, сидят чайки, обломки арматуры постепенно разъедает ржавчина, а храбрые дети и их родители пытаются влезть во время отлива на скалу, вокруг которой пробегает волна. Конец Нового Света, самая крайняя точка города, с рестораном, прекрасным видом и табличками “берегите окружающую среду”на Land’s End.
Это самые странные руины в Сан-Франциско. Еще более странным можно признать только кусок старой набережной, который вымыло на свет во время зимнего шторма 2015 года. Люди приходят сюда собирать землянику, лазить по камням, торчать на верхней площадке и заниматься йогой. То есть, как и задумано – развлекаться. Правда, не так как было задумано изначально.
Адольф Сатро, богатый горожанин, который под конец жизни был мэром города, сделал состояние на туннелях и шахтах и инвестировал его в удачные предприятия в Сан-Франциско. В 1890-м он стал достаточно богат, чтобы построить свою мечту – “Парк для всех” – и купальни, в которые был открыт вход любому и которые на тот момент оказались самыми большими в мире.
Вход стоил всего 5 центов – добраться на поезде (маленькая железная дорога тоже принадлежала Сатро, не желавшему иметь дела с городскими перевозчиками) и 25 центов за купание (включая купальный костюм и полотенце). Строитель хотел, чтобы в купальни мог ходить кто угодно — как и в примыкающий к ним парк. Новое место быстро наполнилось народом. Для всех так для всех.
Система бассейнов, где было шесть бассейнов с соленой и один – с пресной водой, подогретой и холодной, была большим техническим достижением для того времени – к ним прилагались трамплины, горки, лестницы и даже опускающиеся платформы. Сатро сам, как инженер, разрабатывал систему труб и бетонных резервуаров, по которым подавалась вода. Когда наступал прилив, свежая вода из океана начинала поступать в бассейны. Также в купальнях был зал для выступлений на 8000 мест и ледяной каток. Каток был очень популярен и работал до самого пожара 1966 года.
В купальнях проводились соревнования пловцов, выступления музыкантов, работали рестораны. Можно было провести там целый день, что какое-то время было излюбленным занятием многих горожан. Но доходным это место никогда не было – купальни требовали дорогого и сложного обслуживания.
Прогуливаясь по развалинам, можно определить, какой бассейн был где – это понятно по фотографиям и схеме, оставшимся с тех дней. Можно представить людей в костюмах начала века – и простых, которым эта роскошь досталась за пятачок, и богатую публику, которая держалась отдельно – концерт духового оркестра, выступление певицы, гул под сводами бассейнов, уличных мальчишек, газетчиков и тележку мороженщика…
До 1940-х годов купальни дожили почти благополучно, а затем приток отдыхающих начал потихоньку иссякать. Наследники уже не могли поддерживать это место в полном порядке, в городе опять кончались деньги, общество изменилось и находило удовольствие в других занятиях, постепенно была разобрана железная дорога, и процветал только ресторан с гостиницей “Клифф Хаус”, прозванный “пряничным домиком”.
В 1966 году и ресторан, и купальни сгорели. Возможно, это был поджог.
Эти кадры сделаны Джоэлом Спрингером, фотографом и кинооператором. Существует его трехминутный фильм, выложенный на Youtube. Черно-белая пленка без звука (потом фильм раскрасили) передает то, чего не могут передать фотографии – на пленке осталась гибель сбывшейся мечты. Мечта промышленника-социалиста и некогда любимое место гуляк всего города исчезли в дыму и пламени всего за несколько часов.
Архивный пароход 